Исторический материал. Святослав, Великий Князь Киевский, Полководец. Библиотека ПравоСлавие

 

 

Библиотека Кольца Неоправославие.

Неоправославие       Ведотерика       Росичи       Библиотека     Форум

Сайт обновляется ежемесячно. Читатели, присылайте материалы для размещения.

 Напишите мне: neopravoslavie(собачка)mail(точка)ru
Собиратель.

Разделы библиотеки:

Серия Славия

Цикл прозрение

Слово иудеям

Слово священникам

Книги христиан

Цикл познание

Цикл Русский Дух

Былины, сказки

Хорошие книги

Пишут читатели


Здесь русский дух. Здесь Русью пахнет.

ЦИКЛ РУССКИЙ ДУХ

Борис Полевой.

Повесть о настоящем человеке

Реальная история случившаяся в Великую Отечественную Войну, Русский летчик, Алексей Маресьев (в повести его фамилия изменена на Мересьев) был сбит над захваченной врагом территорией и восемнадцать суток по снегу с ранеными ногами выползал к линии фронта. Потом с ампутированными обеими ногами, упорно тренируясь на протезах, смог вернуться в истребительную авиацию и как летчик - истребитель, снова бить врага пришедшего покорить Русь.

0  1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17 18  19

20  21  22  23  24  25  26  27  28  29  30  31  32  33  34 

35  36  37  38  39  40  41  42  43  44  45 

46  47  48  49  50 51  52  53  54

Оглавление

 

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Глава 7

Но когда утром ветер размел туман, а лес, посеребренный за ночь,
седой и веселый, засверкал на солнце иглистым инеем и, как будто
радуясь этому его внезапному преображению, защебетала, запела,
зачирикала птичья братия, почуявшая грядущую весну, сколько ни
прислушивался Алексей, не мог он уловить шума боя - ни стрельбы, ни
даже гула канонады.
Белыми дымчатыми струйками, колюче посверкивая на солнце, сыпался с
деревьев снег. Кое-где на снег с легким стуком падали тяжелые весенние
капли. Весна! В это утро она впервые заявила о себе так решительно и
настойчиво.
Жалкие остатки консервов - несколько волоконцев покрытого ароматным
салом мяса - Алексей решил съесть утром, так как почувствовал, что
иначе ему не подняться. Он тщательно выскреб банку пальцем, порезав в
нескольких местах руку об ее острые края, но ему мерещилось, что еще
осталось сало. Он наполнил банку снегом, разгреб седой пепел
затухавшего костра, поставил банку в тлевшие угли, а потом с
наслаждением, маленьким глотками выпил эту горячую, чуть-чуть пахнущую
мясом воду. Банку он сунул в карман, решив кипятить в ней чай. Пить
горячий чай! Это было приятным открытием и немного подбодрило Алексея,
когда он вновь двинулся в путь.
Но тут его ожидало большое разочарование. Ночной буран совершенно
замел дорогу. Он преградил ее косыми, островерхими сугробами. Глаза
резала однотонная сверкающая голубизна. Ноги вязли в пухлом, еще не
улежавшемся снегу. Вырывать их приходилось с трудом. Даже палки,
которые сами вязли, плохо помогали.
К полудню, когда тени под деревьями стали черными, а солнце
заглянуло через вершины на просеку дороги, Алексей сумел сделать всего
около тысячи пятисот шагов и устал так, что каждое новое движение
доставалось ему напряжением воли. Его качало. Земля выскальзывала
из-под ног. Он поминутно падал, мгновение неподвижно лежал на вершине
сугроба, прижимаясь лбом к хрустящему снегу, потом поднимался и делал
еще несколько шагов. Неудержимо клонило в сон. Тянуло лечь, забыться,
не шевелить ни одним мускулом. Будь что будет! Он останавливался,
цепенея и пошатываясь из стороны в сторону, затем, больно закусив
губу, приводил себя в сознание и снова делал несколько шагов, с трудом
выволакивая ноги.
Наконец он почувствовал, что больше не может, что никакая сила не
сдвинет его с места и что, если теперь он сядет, ему уже больше не
подняться. С тоской огляделся он кругом. Рядом, на обочине дороги,
стояла курчавая молоденькая сосенка. Последним усилием шагнул к ней и
повалился на нее, попав подбородком в расщелину ее раздвоенной
вершины. Тяжесть, приходившаяся на разбитые ноги, несколько
уменьшилась, стало легче. Он лежал на пружинящих ветках, наслаждаясь
покоем. Желая улечься поудобнее, он оперся подбородком о рогатку
сосенки, подтянул ноги - одну, другую, и они, не неся на себе тяжести
тела, легко освободились из сугроба. И тут у Алексея опять мелькнула
мысль.
Ну да, ну да! Ведь можно же срезать вот это маленькое деревце,
сделать из него длинную палку, с рогаткой наверху, выбрасывать палку
вперед, упираться в рогатку подбородком, переносить на нее тяжесть
тела, а потом, вот как сейчас у сосенки, переставлять ноги вперед.
Медленно? Ну да, конечно, медленно, зато не так будешь уставать и
можно будет продолжать путь, не ожидая, пока осядут, умнутся сугробы.
Он тут же упал на колени, срубил кинжалом деревце, отрезал ветки,
обмотал рогатку носовым платком, бинтами и тотчас же попробовал
двинуться в дорогу. Выбросил палку вперед, уперся в нее подбородком и
руками, сделал шаг, два, снова выбросил палку, снова уперся, снова
шаг, два. И пошел, считая шаги и устанавливая себе новые нормы
передвижения.
Вероятно, со стороны было бы странно видеть человека, бредущего
таким непонятным способом в глухом лесу, двигающегося по глубоким
сугробам со скоростью гусеницы, идущего от зари до зари и проходящего
за этот срок не больше пяти километров. Но лес был пуст. Никто, кроме
сорок, не наблюдал за ним. Сороки же, за эти дни убедившиеся в
безобидности этого странного трехногого, неповоротливого существа, при
его приближении не улетали, а только неохотно соскакивали с дороги и,
повернув голову набок, насмешливо смотрели на него своими любопытными
черными глазами-бусинками.

 

Предыдущая - Следующая

Главная

Rambler's Top100 Рейтинг@Mail.ru be number one Яндекс цитирования